— Мам, пап, я на улицу,— Алёнка запрыгала по кухне, натягивая на ногу штанину.

Отец с матерью сидели за столом, пили чай и о чем-то разговаривали.

— Да,— сказал отец. И добавил о чем-то, обращаясь к супруге: — Друзья познаются в беде.

Алёнка остановилась с ненатянутой штаниной.

— Как это — познаются в беде?

— Кто у нас любопытная Варвара? — мама ласково щёлкнула дочь по носу.

Алёнка и не стала узнавать больше — некогда. Во дворе ее уже ждала подружка Ксюша Тихонова. Ночью выпал снег, но сильного мороза не было — самая подходящая погода, чтобы найти себе занятие на улице. Например, слепить снеговика. Алёнка затолкала в карман куртки большую морковину и быстро сбежала вниз по лестнице.

— Ух ты! Вот это снежища навалило! — вспыхнула она в предвкушении, закрыв за собой массивную дверь подъезда. Дворник дядя Саша отдыхал, облокотившись на лопату. Лицо у него было красное, и от него шёл пар. Всё во дворе было покрыто снегом — машины, деревья, хоккейная коробка. Ее расчищали мальчишки, и лица у них тоже были пунцовые. Подружек заметил одноклассник Максим и помахал синей лопатой: привет! Среди мальчиков выделялся высокорослый Никита — он учился уже в пятом классе и был известным в школе модником. Вот и сейчас он чистил каток в новеньком бело-сине-красном костюме, как у горнолыжника. Только мельком взглянул на девочек и продолжал работать.

— Важничает! — язвительно переглянулись подружки.

Ксюша с Алёнкой решили поставить снеговика рядом с горкой и потом нарисовать ему улыбку. Все будут съезжать с горки, а снеговик будет улыбаться. Надо было лишь немного разровнять площадку.

— Давай у Никиты лопату попросим, он как раз отдыхает,— предложила Ксюша.

— Ну его,— отмахнулась Алёнка.— Модник-сковородник! Не даст, да еще что-нибудь обидное скажет. Лучше у Макса возьмем, он наш друг.

Максим одолжил свою лопату, и девочки вскоре принялись за снежные шары. Первый получился огромный, второй — поменьше, зато возились с ним долго. Оставалось дело за головой. Скатали быстро, но поднять ее наверх у девочек не получалось — очень уж высоко. Они вставали на носочки, тянулись изо всех сил — не доставали.

— Не получается? — мимо уже на коньках проехал Максим.— Ростом не вышли, мало каши ели.

— Давайте помогу,— раздалось сзади.

Девочки оглянулись. Это подошел модник Никита. Он ловко приладил снеговику голову и спросил: — Всё, или еще что надо?

— Всё,— быстро ответила Алёнка.

— А морковка? — вспомнила Ксюша, когда Никита отошел.

— Сами приделаем,— решительно сказала Алёнка.— Беги домой, у мамы губнушку красную спроси, чтоб рот нарисовать.

Ксюша убежала. Алёнка поставила санки набок, взобралась на них и попробовала приладить снежной скульптуре нос. Мокрые варежки мешали, пришлось их снять. Вдруг санки покачнулись, и она полетела в сугроб, который нагреб дядя Саша. Снег был свежий, мягкий, и девочка провалилась так глубоко, что из кучи торчали только ее ноги в розовых сапожках.

— Ха-ха-ха! — К сугробу подъехал Максим.— Что бы это значило? И когда приедет МЧС?

У Алёнки в сугробе брызнули слёзы. Было обидно, холодно и щипало от снега голые руки. Вдруг она ощутила сильный рывок, и ее тело кто-то потащил вверх. Выбравшись, она увидела Никиту, который вытянул ее за куртку. Он отряхнул девочку от снега и протянул свои модные перчатки.

— Руки-то красные. Надень, потом отдашь.

Вечером Алёнка тихонько сидела у себя в комнате. Заглянула мама.

— Моя дочь не в компьютере? — удивилась она.— Ты что такая грустная?

— Я не грустная. Я задумчивая.

— И о чем же ты задумалась?

— О том, что друзья познаются в беде,— вздохнула Алёнка. И добавила: — И в снегу.

Ольга Воскресенская

  Петропавловский листок, № 47 февраль 2019