В одном из прошлых номеров газеты мы проводили анкетирование читателей, и один из вопросов был о том, нужен ли в нашем храме приходской психолог. Все, кто поучаствовали в опросе, ответили, что это было бы хорошо и даже необходимо. И вот сегодня — продолжение этой темы: скоро на базе Петропавловского храма откроется центр консультативной психологической помощи «Надежда». О том, какую помощь он будет оказывать, мы поговорили с настоятелем храма игуменом НЕКТАРИЕМ (Морозовым).
* * *
— Центр консультативной помощи при храме — это новшество для нашей епархии. Почему было принято решение о его открытии?
— Я бы не сказал, что это новшество. Насколько я знаю, уже достаточно продолжительное время оказывает психологическую помощь тем, кто в ней нуждается, психолог в Покровском храме Саратова. Мы будем делать то же самое, но в расширенном формате: это будет не один психолог, а несколько, и работа будет вестись как индивидуально, так, в перспективе, и в группах. Собственно говоря, это то, к чему неоднократно призывал Святейший Патриарх Кирилл, говоря о том, что в храме должна быть штатная должность психолога.
Мы часто сталкиваемся с тем, что в церковь приходят люди, находящиеся в тяжелом душевном состоянии, и далеко не все они являются людьми верующими, далеко не все они способны услышать в этот кризисный для себя момент слово о Боге. Собственно говоря, самая главная помощь, которую можно оказать человеку,— это помочь ему увидеть Промысл Божий даже в самых трудных обстоятельствах своей жизни, примириться с теми потерями, с которыми он в жизни столкнулся, и даже из самого тяжелого извлечь для себя пользу и за самое скорбное поблагодарить Господа. Но бывает, что человек, попавший в кризисную ситуацию, не способен ни к какому духовному восприятию, а помочь ему все-таки нужно. И если мы порой помогаем едой, вещами, деньгами людям, которые пришли к нам просто потому, что им кроме храма некуда идти, тем более имеет смысл оказывать помощь их душе, чтобы они хотя бы в какой-то степени смогли исправить ту ситуацию, в которой оказались.
— То есть речь идет прежде всего о людях, только переступивших порог храма или даже не переступивших, а просто обратившихся к священнику за конкретной помощью,— психолог в храме необходим именно для них?
— Нет, отнюдь не только для них. Зачастую бывает так, что человек и верующий, и в храм постоянно ходит, и церковной жизнью живет, но внутри у него какая-то полная мешанина. Он запутался в себе, у него подавленное настроение, которое он не может преодолеть, какие-то личностные расстройства, какие-то страхи, какие-то комплексы, какие-то зависимости. Это болезненные состояния, которые нуждаются в определенном системном подходе. И это в общем-то выходит за рамки пастырской деятельности — священник имеет дело с душой человека, но он далеко не всегда имеет профессиональные знания, навыки, силы и время для работы с теми патологиями, которыми люди могут страдать.
— Нередко можно услышать мнение, что нужно просто жить церковной жизнью полноценно — и тогда не понадобится никакой психологической помощи…
— Уровень психологии — это, скажем так, один из этажей нашего бытия, на котором тоже нужно обязательно навести порядок. Иначе человек и в своей духовной жизни будет плутать, потому что внутри у него такой клубок противоречий, который и в церковной жизни ему мешает двигаться дальше, и вообще мешает нормально жить. Мы состоим из духа, души и тела, и у духа свои потребности, у души — свои, у тела — свои. Всё это должно находиться во взаимосвязи, в правильном соотношении. Недаром в церковной лексике есть слово «душепопечение» — о душе тоже нужно заботиться.
И еще такой момент. Допустим, человек злоупотребляет алкоголем. Можно сказать ему: ходи постоянно в храм, моли Бога, чтобы исцелил тебя, приноси покаяние — и ты эту зависимость преодолеешь. И это правда. Но в том случае, если человек действительно всё это делает, если в нем произошла такая глубочайшая внутренняя перемена, что он уже по-другому не мыслит своей жизни. Однако на практике многие то ходят в храм, то опять начинают пить — не хватает решимости бороться. И здесь нужно помочь человеку добраться до причины, которая лежит в основе его тяги к алкоголю. Тогда ему будет проще справиться с тем, что его в настоящий момент буквально уничтожает. Ведь так бывает: человек сталкивается с какой-то опасностью, с угрозой — и он ее боится до тех пор, пока она для него непонятна. Как только он понимает, что собой эта угроза представляет, каким образом можно ее нейтрализовать, каким образом необходимо ей противиться, ему становится уже проще. И задача психолога — как раз показать человеку, в чем суть той угрозы, с которой он столкнулся, каков ее характер, какие существуют способы противодействия.
— Как верующему человеку понять, что ему недостаточно ходить только на исповедь, что ему нужен психолог?
— По ощущению тупика. По чувству, что ты заблудился в трех соснах. Если человек видит, что он никак не может выбраться из каких-то проблем — на своем жизненном пути, в отношениях с кем-либо,— ему помощь психолога, на мой взгляд, нужна. А спектр проблем здесь очень широкий: это и нестроения с супругом, и проблемы с детьми, и психологические сложности, которые возникают у женщины, ждущей ребенка например. Это и зависимые состояния, которые могут быть совершенно разными — например, зависимость от компьютера или зависимость от другого человека. И в целом это все ситуации, когда человек никак не может разобраться в себе самом и это уже приобретает некий затяжной и нездоровый характер.
— Есть ли проблемы, с которыми в центре не помогут?
— Безусловно, такого рода проблемы есть, и, я думаю, мы будем опытным путем их для себя выявлять. Но мы в любом случае можем человека проконсультировать и далее попытаться его направить туда, где ему окажут ту помощь, которую нет возможности оказать у нас. Прежде всего речь идет о химических зависимостях, о депрессиях, которые приобрели клинический характер, о посттравматическом синдроме, который переживает человек, вернувшийся из горячей точки или ставший жертвой насилия,— для решения этих проблем консультаций приходского психолога явно недостаточно, и на данном этапе мы вряд ли можем за них взяться. Однако это, повторюсь, не значит, что такой человек не может обратиться за помощью,— прийти может абсолютно любой, а дальше уже будем думать, что в конкретном случае делать.
— Как будет организована работа центра, кто будет вести в нем консультации?
— Первоначально это будет кабинет психологической помощи, который разместится в цокольном этаже Петропавловского храма. Вести прием будут два человека, получившие дополнительное психологическое образование, которые достаточно хорошо известны нашим прихожанам. Это Ольга Протасова, которая на протяжении долгого времени является главным редактором «Петропавловского листка» и епархиальной газеты «Православная вера», и Тамара Пенкина, которая с самого начала существования нашего храма руководит праздничным хором и имеет большой опыт работы с людьми.
— В чем Вы видите основную разницу между психологом светским и психологом христианским?
— Главная разница заключается в том, что человек, являющийся христианином, если он является таковым не номинально лишь, а по существу, всегда старается передать любому человеку самый главный дар, который у него есть,— дар веры. Конечно, христианский психолог не должен подменять свою работу разговором о вере, но в то же самое время без разговора о вере его работа невозможна.
— Почему среди верующих людей бытует недоверие к психологии?
— Думаю, это вызвано тем, что и психологи бывают очень разными людьми. Безусловно, сегодня психология является бизнесом — и достаточно прибыльным. Я имею в виду прежде всего западные страны, но постепенно это входит в жизнь и нашего общества. И этот бизнес заинтересован в том, чтобы взаимодействие пациента и психолога продолжалось всю жизнь, чтобы это был некий симбиоз: психолог материально существовал за счет клиента, а клиент видел в психологе того единственного человека, который помогает ему существовать душевно: способен его выслушать, способен помочь, вывести из того или иного состояния.
Так что можно понять, откуда эти опасения появляются. Но нужно понимать также, что психология — это наука, в которой накоплен колоссальный материал, касающийся человеческой личности, закономерностей человеческой жизни, внутренних состояний человека. И совершенно естественно этим богатейшим материалом пользоваться, в том числе и верующему человеку, и пастырю. Не надо шарахаться от психологических методик, психологических знаний — нужно просто избегать каких-то концепций, носящих явно антихристианский характер, и привязки к личности психолога, которая может превратиться в зависимость. Есть направления, где такая привязка вообще практически невозможна, например логотерапия Виктора Франкла. В рамках этой терапии консультант ориентирует человека на поиск жизненного смысла, который должен позволить ему жить самостоятельно. И надо сказать, именно поэтому логотерапия дает очень высокий процент эффективности в преодолении всевозможных зависимостей. В принципе, такова же задача любого христианского психолога: направить человека на поиск смысла и показать ему возможности идти по этому пути самому. В идеале — показать ему, что существует не только смысл в каждой конкретной жизненной ситуации, не только смысл в жизни каждого человека, но и высший, абсолютный смысл, коим и логотерапия, и христианская психология полагают смысл религиозный.
— Какие психологические проблемы Вы наиболее часто видите в жизни прихожан?
— Наиболее часто это проблемы в семьях, проистекающие, я бы сказал, из одной общей проблемы того, как люди относятся друг к другу в семье. Очень часто бывает, что два человека прожили вместе много лет, вошли в какой-то кризис, ты садишься с ними обоими разговаривать и понимаешь вдруг, что едва ли не впервые «переводишь» для них то, что они друг другу хотят сказать. И думаешь: как они прожили вместе столько лет, как вообще оказались в браке? А бывает, что люди считают свою семью вполне благополучной, а себя — близкими, но задаешь мужу вопрос: «Как Вы думаете, чего хочет Ваша жена, что для нее в жизни важно?» — и он ничего не может ответить. Задаешь тот же вопрос жене — и она говорит о чем-то, что не имеет ничего общего с желаниями ее мужа. Как-то я разговаривал с супругами из другого города, у которых дочь покончила с собой. Они в один голос говорили, что у них были великолепные взаимоотношения и всё это произошло для них совершенно внезапно и необъяснимо. Спрашиваю: «При каких обстоятельствах это случилось?» — «Она была с какими-то людьми…» — «С какими?» — «Мы их не знаем». — «А она с ними постоянно общалась?» — «Да вроде бы постоянно». И становится понятно, что у этих несчастных родителей с дочерью не просто отсутствовало взаимопонимание, а отсутствовал тот естественный контакт, который с момента рождения ребенка никогда не должен прерываться. И ключевую роль в трагедии сыграло именно это.
Еще приходится довольно часто сталкиваться с тем, что человеком кто-то манипулирует, и говорить с ним об этом. Эта зависимость от манипулятора тоже порой приводит к колоссальным по своей трагичности последствиям. Есть такая замечательная книга психолога Эрика Берна «Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры». Порой когда советуешь кому-то из прихожан эту книгу прочесть, человек от нее, начав читать, отшатывается и говорит, что это что-то ужасное,— но на самом деле эта книга описывает то, что существует в действительности. Огромное количество людей не живет, а играет во всевозможные игры. И находясь рядом с таким человеком, нужно обязательно решить для себя, что в отношении этой игры делать. Либо воспрепятствовать человеку играть, если у нас есть такие рычаги влияния, либо выйти из ситуации и не участвовать в этой игре, либо по крайней мере настроиться таким образом, чтобы этот человек не мог нас своей игрой разрушать и постоянно вводить в какие-то непродуктивные состояния.
— Чего можно ожидать от психологической помощи человеку, который за ней обращается, а чего, напротив, ожидать не стоит?
— Не стоит ожидать, что что-то сделают за тебя: что за тебя кто-то проживет жизнь, что за тебя кто-то будет принимать решения, которые ты должен принимать сам. А стоит ожидать — того, что тебе помогут разобраться и затем понять, как в соответствии с тем, в чем ты разобрался, строить свою жизнь дальше.
— Нуждаются ли в психологической помощи священники?
— На мой взгляд, нуждаются, и очень часто. Между священниками и мирянами в этом смысле нет разницы, потому что каждый человек, который своей внутренней жизнью не занимается как должно, может прийти в состояние внутреннего разлада. И я знаю священников, которые посещали психологов,— правда не знаю примеров удачного результата.
— Как понять, что работа с психологом дает положительные результаты, а как — что всё, наоборот, идет куда-то не туда? Ведь пока для человека перестанет быть проблемой то, что его к психологу привело, могут пройти годы,— как понять, что ты вообще куда-то движешься?
— Подобная постановка вопроса — сама по себе психологическая проблема. Она обнаруживает патологическую склонность человека — склонность к усложнению. Не надо усложнять — нужно встать и начать делать шаги. Сколько их будет, насколько они будут трудными, куда мы в результате придем — всё это мы увидим в процессе. Если человек куда-то движется, он это понимает — из его жизни уходит то, что прежде его мучило, и это приносит облегчение, которое невозможно не заметить. А если «то ли есть движение вперед, то ли нет», скорее всего, человек пытается в чем-то себя обмануть. Не надо ничего придумывать, надо просто идти вперед.
Игумен Нектарий (Морозов)
Подготовила Елена Сапаева
Петропавловский листок, № 40 июль 2018
Центр психологической помощи «Надежда» начнет работу в августе 2018 года. Телефоны для записи на консультации будут размещены на информационных досках храма, на сайте храма и в приходской газете.